Девять дней без Николая Дмитриева
Девять дней без Николая Дмитриева
Скромная птица высокого полета
Умер Николай Дмитриев. Ушел талантливый исполнитель оригинальных иллюзионных номеров. Ушел незадолго до своего 70-летия.
Думается, что кончина этого артиста означает несколько большее, чем смерть рядового исполнителя волшебных трюков.
Николай Дмитриев являлся верным и преданным учеником гениального эстрадного режиссера Сергея Андреевича Каштеляна, и не его вина в том, что он не обладал мощным, искрящимся талантом своего учителя — просто он был образцовым реализатором его идей, верным последователем, практически воплощающим его принципы.
Он, Дмитриев, перефразируя расхожее выражение, любил не столько себя в иллюзионизме, сколько иллюзионизм в себе. Он был скромным человеком, и ему никогда не пришла бы в голову мысль самозванно выдавать себя за заслуженного артиста России или наделять самого себя титулом эксперта МВД по карточному шулерству — титулом, который МВД никому не присваивало. Такое честное отношение к своему артистическому статусу он унаследовал от Сергея Каштеляна, который, обладая исключительно самобытным дарованием, ненавидел пошлость в эстрадном искусстве.
Вероятно, будет справедливым сказать, что Николай Дмитриев умер недооцененным. Его сверкающий исполнительский талант как-то остался в тени, и до сих пор широкая (даже иллюзионная) аудитория до обидного мало знает о его творчестве. Впрочем, замечу вскользь, не только о нем. В публикациях современных иллюзионных «гастарбайтеров» не найти имен и других выдающихся представителей цеха рукотворных загадок — Владимира Данилина, Ивана Нечипоренко, Анатолия Питухина, Анатолия Сударчикова и других. Печально, что, похоже, подтверждается пословица об иллюзионистах, не помнящих родства.
Более того — сейчас, когда в жанр иллюзии пришло много «разночинцев», практически пропало представление о сложности исполнения, о техническом мастерстве демонстратора, о феерической головоломности являемых сценических чудес. Ну разве способен грузный, лысеющий менталист, обладающий вечно-настороженным взглядом, выбрасывать в воздух и ловить шесть мячей в их водопадном крутящемся каскаде?! А Николай демонстрировал эту уникальность в далеко запенсионном возрасте.
Я использовал слово «уникальность», и это именно так, потому что ни один сценический чародей в мире не демонстрировал такую зрелищную фантастику — появление шести мячей из одного, жонглирование ими и последующая сборка этих мячей в один. Да, номер «Спортлото» придумал Сергей Каштелян, но осуществил-то его на сцене Николай Дмитриев!
Проблема создания новых трюков не нова в иллюзионизме. Однако творческое воображение многих чародеев настолько скудно, что они готовы подраться из-за того, кто первый применил для карточного брейка не мизинец, а безымянный палец. Мелочь, пустячок, но спор иногда разгорается не на шутку. И вдруг в исполнении Николая Дмитриева появляется номер «Нотки», в котором иллюзионист снимает с партитуры крупные нотные знаки и начинает ими манипулировать. Наверное, можно было бы сопровождать появление и исчезновение этих знаков соответствующими переливами мелодии — в такт движениям кистей фокусника, но... Преждевременная смерть Сергея Андреевича помешала ему завершить этот ни на что не похожий иллюзионный номер. И мне хорошо известно, сколько времени и сил потратил Дмитриев на логическое завершение этой музыкально-поэтической иллюзионной феерии. Увы... Достойного финала Николай не нашел. Может быть, кто-нибудь из молодых чародеев вдохновится этой идеей и выведет это волшебство на международную сцену? Во всяком случае, к этому призывает отечественных магов и чародеев память о Николае Дмитриеве.
И хочется надеяться, что путь, пройденный Николаем, не останется единичным явлением. Он стал первопроходцем, показав, что в иллюзии существуют неосвоенные пока глубины и вершины. Спасибо тебе, Маэстро! И — прощай, Мастер!
 |
 |
 |
Несколько слов о предыстории данной публикации.
В день смерти Н.М. Дмитриева я позвонил А.С. Карташкину и попросил написать некролог. Анатолий Сергеевич с пониманием отнесся к просьбе и через несколько дней выполнил ее. Однако чтобы перенести прочувствованные строки на сайт, пришлось организовывать личную встречу с автором. Она состоялась 8 августа, как раз на девятый день после безвременного ухода Николая Михайловича.
Спросите, зачем было встречаться, если есть интернет? Дело в том, что А.С. Карташкин писал от руки. Он недавно вышел из больницы, где перенес серьезную операцию на глазах. Работать на компьютере ему нельзя, вот и писал вручную. На переданных мне пяти листах текст выведен крупными печатными буквами. Отдельные литеры иногда пропущены, иногда дублируются. Неровные строки плывут и наезжают одна на другую... Как тут не вспомнить литературный подвиг Николая Островского?
Когда я просил Анатолия Сергеевича отдать дань памяти Н.М. Дмитриеву, я не знал о предстоящей операции, назначенной как раз на день похорон. А он не сказал, промолчал... Вдумайтесь! Человек на грани утраты зрения, но ему даже в голову не приходит отказаться от несвоевременного предложения. Уважение к ушедшему товарищу сильнее заботы о здоровье...
Такие поступки, в моем понимании, и отличают настоящего Человека от тех, кто делу предпочитают пустые слова. Тех, кто даже будучи в полном здравии не соизволили приехать и проститься с неординарным фокусником, одной из жемчужин славного ожерелья, созданного режиссерским гением Каштеляна...
Вот какую правду я хотел рассказать об авторе приведенного здесь некролога. Правду об Анатолии Карташкине и о достойном подражания чувстве долга перед почившим коллегой.
 |
| Рукописный фрагмент некролога «Скромная птица высокого полета» |
Комментарии
Больно осознавать, что его уже нет с нами. Он был верующим человеком. Не могу сказать о себе то же самое, но если из нас двоих прав был Николай Михайлович, то сейчас он бродит по райским кущам с похожим нимбом над головой...
Помните фразу про Гошу из фильма «Москва слезам не верит»?
На самом деле перед вами руки золотые. Ну, в смысле «золотые руки»!
Так вот то же самое можно сказать про Николая Дмитриева. И не только в адрес его золотых рук жонглера и фокусника, но и в отношении его сердца. Сердце у него на самом деле было золотое. Самой высокой пробы...