МОГИЛЕВСКИЙ Владимир Александрович
Владимир Александрович Могилевский — артист-эксцентрик Одесской филармонии, исполнявший в середине 1960-х годов сюжетный иллюзионный номер по мотивам похождений бравого солдата Швейка. В конце жизни демонстрировал психологические опыты и сценический гипноз.
Литература:
- Матко П.М. Удачная охота Швейка // Советская эстрада и цирк, 1966, № 1 (100), стр. 26;
- Вадимов А.А., Тривас М.А. От магов древности до иллюзионистов наших дней. М.: Искусство, 1979, стр. 230–231;
- Фишкин И. Швейк и то, что после него осталось [интервью с Н.П. Матко] // Фамильные ценности, 1.10.2012.
Статья Петра Миновича Матко «Удачная охота Швейка»
Опубликовано в журнале «Советская эстрада и цирк», 1966, № 1 (100), стр. 26
УДАЧНАЯ ОХОТА ШВЕЙКАБравый солдат Швейк давно сошел со страниц романа Ярослава Гашека и уверенно шагнул в искусство. Известно много театральных постановок и экранизаций, музыкальных комедий и даже... балетов, в которых участвует неутомимый гашековский герой. Артисты-чтецы издавна рассказывают о похождениях бравого солдата с эстрады. А два года назад Швейк снова появился на эстраде, на сей раз уже не в разговорном, а в оригинальном жанре.
Номер артиста-эксцентрика Одесской филармонии Владимира Могилевского называется «Швейк в увольнении». История его создания вполне подошла бы под рубрику: «По следам выступлений журнала «Советская эстрада и цирк».
В 1963 году, в статье об отношении Ярослава Гашека к цирковому искусству, я напомнил читателям журнала о том, что еще в тридцатых годах образ Швейка с успехом использовался на арене. И выразил надежду вновь встретиться с любимым литературным героем в цирке, на эстраде в номере разговорного жанра или дрессировки (тут я имел в виду склонность Швейка рассказывать «аналогичные случаи» и его опыт в дрессировке собак). Первым откликом на статью и явился номер артиста В. Могилевского.
В сюжете сценки автор не придерживался романа «строка в строку», но сохранил главные черты Швейка: его оптимизм, чувство юмора, настойчивость в преодолении препятствий. Сюжет номера прост: Швейк получил увольнение в краткосрочный отпуск и решил поохотиться. С ружьем-двухстволкой, «сухим пайком» и часами-будильником (чтобы не опоздать в часть) он едет на велосипеде.
Но Швейку, как всегда, не везет. На этот раз «не везет» в буквальном смысле слова: не везет его велосипед — спустила камера. Швейк усердно орудует насосом, пытаясь ввести «технику» в строй, но, увлекшись, перекачивает и... раздается взрыв.
Затем Швейк начинает приводить себя в порядок, но все предметы непослушны: фуражка не хочет висеть на сучке, расческа и носовой плеток выпрыгивают из рук.
Потом надоедливая пчела не дает возможности приступить к завтраку, и Швейк вступает в единоборство с ней. Даже трубку не удается раскурить без происшествия: уронив на землю спичку, Швейк не может ее обнаружить. Казалось бы, чего проще — зажечь другую, и дело с концом. Но не таков бравый солдат: освещая место падения сличи, он сжигает почти весь коробок и, только найдя ее, прикуривает.
Наконец Швейк приступает к охоте не уток. Однако и ружье оказывается непослушным; стволы его расходятся в разные стороны. Попытка соединить их не удается. Швейк все же прицеливается, стреляет. Когда рассеивается дым, охотник подмигивает зрителям. Еще бы: на его груди повис трофей — утка, причем уже готовая в суп, без перьев. Повернувшись к зрителям спиной, Швейк демонстрирует второй трофей... курицу, и тоже общипанную. Охотник доволен. Зрители разделяют его радость и дружно аплодируют артисту.
Перечисленные трюки — только часть из тех, которые В. Могилевский исполняет в течение 8–10 минут. Номер сопровождается ритмичной музыкой, проходит я быстром темпе, трюки следуют один за другим, без пауз.
Трудность подачи образа Швейка в оригинальном жанре состоит в том, что Швейк не рассказывает «аналогичный случай, происшедший с ним на охоте у Чешских Будейовиц...», а показывает его при помощи трюков, причем без участия партнеров. Но артист искусно владеет пантомимой и манипуляцией. И зрителям понятны действия героя: пояснений ведущего программу или «от автора» не требуется. Жонглирование, шутливые трюки на специальном велосипеде удачно дополняют и оживляют номер.
Артист В. Могилевский очень трудолюбив. Он продолжает поиск новых забавных ситуаций для своего Швейка. Кстати, я сам был тому свидетелем. Однажды я ехал вместе с бригадой артистов Одесской филармонии. Вдруг водитель автобуса резко затормозил: дорогу перебегал еж. И тут же в автобусе Владимир Могилевский рассказал нам о придуманном на ходу новом трюке: Швейк чистит обмундирование щеткой, которая оказывается... ежом. Брошенная на пол щетка «самоходом» удаляется со сцены. Артист даже продумал, как использовать для этого механизм заводной игрушки.
Могилевский побывал на гастролях во многих городах Украины и Закавказья, в центральных областях России и в Сибири. Весной 1965 года номер «Швейк в увольнении» входил в программу эстрадного представления «От сердца к сердцу», с которым приезжали в Москву артисты украинской эстрады. И всюду этот номер пользовался успехом.
Но если говорить откровенно, зрителям больше нравится сам артист — его бесспорное мастерство, а не его Швейк. Созданный пером Гашека «словесный портрет» героя романа конкретизирован замечательным художником-иллюстратором Йозефом Ладой. И большинство зрителей представляют себе Швейка именно таким, каким нарисовали его писатель и художник: круглое добродушное лицо с маленькими насмешливыми глазами и курносым носом, кряжистая фигура ниже среднего роста. Естественно, что не каждый артист обладает такими данными, но с помощью маски и костюма можно приблизить внешний вид героя к «оригиналу». Швейка, созданного В. Могилевским, очень портит одутловатая, не вызывающая симпатии маска. В оправдание артисту следует заметить, что он и сам это понимает, но исправить не может. Сколько раз он пытался заказать новую маску в «других ведомствах» и все безрезультатно! Очевидно, Госконцерту необходимо решить вопрос о создании своих мастерских по изготовлению реквизита. Это вопрос большой и серьезный. И очень хорошо, если бы артисты эстрады высказали свои предложения по этому поводу на страницах журнала.
А все, что зависит от него самого, артист В. Могилевский делал и делает. Сейчас он обдумывает, как ввести в номер партнершу Швейка — пани Мюллерову, репетирует новую музыкальную шутку.
Итак, Швейк появился теперь на эстраде в двух жанрах — разговорном и оригинальном. Пользуюсь случаем, чтобы еще раз напомнить артистам цирка: почему бравый солдат Швейк до сих пор не выходит на арену?
П. Матко
Из книги А.А. Вадимова и М.А. Триваса «От магов древности до иллюзионистов наших дней», 1979, стр. 222–223
Традицию сюжетных иллюзионных номеров успешно развивает эстрадный эксцентрик Владимир Александрович Могилевский. Он выступает в образе Швейкa. Получив увольнительную, Швейк отправился на охоту с двустволкой и будильником, чтобы не опоздать в казарму Конечно, эстрадные приключения бравого солдата не в точности соответствуют эпизодам романа Гaшекa, но образ его героя артист передает верно и убедительно, хотя и не пользуется словом — в его распоряжении только пантомима, жонглирование и иллюзионные трюки. Предметы, с которыми имеет дело Швейк, отказываются подчиняться ему. Он подкачивает спустившуюся шину велосипеда — происходит взрыв. Фуражка не держится на сучке, носовой платок и расческа выскакивают из рук. Комичен и поединок Швейкa с пчелой, не дающей ему покоя. Во время охоты стволы ружья расходятся в стороны, но когда рассеивается дым, у Швейкa на груди оказывается не только убитая, но и ощипанная утка, а на спине — такая же курица.
Отрывок из интервью с Николаем Петровичем Матко «Швейк и то, что после него осталось»
Автор Игорь Фишкин, опубликовано в журнале «Фамильные ценности», 1.10.2012
— Одна из статей, написанных вашим отцом, появилась в середине 60-х годов в журнале «Советская эстрада и цирк». Повествовала она об исполнении одним из советских клоунов роли Швейка...
— Этого клоуна я хорошо знал. Но прежде, чем рассказать о нем, хочется отметить вот что. Я неоднократно слышал от разных лиц, что в нашей стране Швейк популярнее, нежели на родине, в Чехии. Правда, однажды, уже к сожалению не помню где конкретно это происходило, я был свидетелем интересной интеллектуальной забавы. Игра началась с того, что первый игрок произнес, естественно, по-чешски, фразу: «Убили, значит, Фердинанда-то нашего, — сказала Швейку его служанка». С этой фразы начинается роман Гашека. Игроки, собравшиеся в кружок, дословно, один за другим, цитировали роман о Швейке. Фразу за фразой. Победил тот игрок, кто последний сумел процитировать шедший по порядку кусочек текста из романа. У нас, кстати, подобного рода игра связана с пушкинским «Евгением Онегиным». Но возвращаюсь к клоуну. Это Владимир Могилевский. Этот артист из Киева ездил по арене цирка на одноколесном велосипеде. Одетый в мундир Швейка. По ходу действия стрелял из двустволки с разведенными в разные стороны концами. Попадая при этом в две мишени, расположенные на большом расстоянии одна от другой. Однажды Могилевский был приглашен на гастроли в Чехословакию. Он попросил меня написать для него стихи на чешском языке, чтобы он мог исполнить их в Чехии. Стихотворение я написал, и потом долго ставил Могилевскому произношение, чтобы публика чего-то поняла. Это непросто было сделать. В итоге у Володи все получилось. После гастролей он позвонил, сообщил, что имел большой успех.