Мрачковский О.М. Михаил Куни и незаконнорожденный Сева Казачков
От редактора сайта. Замечательные слова французского историка Жозефа Эрнеста Ренана использованы в качестве эпиграфа недаром. Однажды студент-первокурсник Олег Мрачковский запечатлел сокращенный вариант приведенного высказывания в своей записной книжке. Случилось это в 1963 году...
Удивительное было время, бурное и неоднозначное. С одной стороны — грандиозные победы Страны Советов, включая полет Гагарина и испытания мощнейшей термоядерной бомбы. С другой — Карибский кризис, денежная реформа и кровавые события в Новочеркасске. Впрочем, оборотная сторона хрущевской оттепели тогда не афишировалась. Подавляющее большинство населения излучало неподдельный энтузиазм и крепко верило в светлое будущее. Все были при деле: крестьяне сеяли кукурузу, военные сбивали Пауэрса, а Ленинградский политехнический институт ковал научные кадры.
 |
| Студент Ленинградского политехнического института Олег Мрачковский, апрель 1967 года |
Правда, иногда из вузовского горнила вместо инженеров выходили «нестандартные изделия», под стать противоречивой эпохе. Так, физико-механический факультет взрастил актера Петра Кадочникова, соблазнившегося карьерой знаменитого отца, и священника Николая Преображенского, изрядно претерпевшего за «дезертирство» из коммунистической веры в православную. Если разобраться, для молодежи шестидесятых подобные метания были закономерны, ведь воспитанием интеллигенции тогда занимались не только «физики», но и «лирики». Со студентами Ленинградского политеха охотно общались фантаст Борис Стругацкий и философ Владимир Свидерский, поэтесса Бэла Ахмадулина и демонстратор психологических опытов Михаил Куни. Образовательный дуализм дал соответствующие всходы. Независимо от избранного жизненного пути выпускники ЛПИ сформировались личностями неординарными, многогранными. Таким стал и юноша, который готовился к великим свершениям...
 |
 |
| Страницы блокнота Олега Мрачковского, 1963 год | |
Профессия физика не убила в Олеге Михайловиче Мрачковском «лирика». По сей день он исполнен творческого духа шестидесятых, и только благодаря «лирической» составляющей его натуры появилась данная публикация.
Дело было так. 5 ноября 2012 года Олег Михайлович оставил в разделе «Отзывы» сообщение о том, что был участником психологических опытов Михаила Куни. Конечно, меня интересовали детали. Мы связались, и по ходу беседы выяснилось, что Олег Михайлович — автор ряда статей, как научного, так и публицистического характера. Ну, как тут было не предложить ему оформить воспоминания в виде очерка? Олег Михайлович любезно согласился. Да и мог ли поступить иначе человек, чьим девизом вот уже полвека остаются благородные мысли Эрнеста Ренана?
 |
|
Молодые ученые: Геннадий Сергеев, Валерий Сбитнев, Олег Мрачковский, Николай Притцкер, Давид Сорока |
Об авторе
Олег Михайлович Мрачковский родился в 1944 году. Детство провел в Кировограде (Украина), среднюю школу окончил в Таллине (Эстония). С 1962 по 1968 год учился на физико-механическом факультете Ленинградского политехнического института им. М.И. Калинина (ныне университет). Со второго курса попутно с учебой занимался исследованиями плазмы в Физико-техническом институте им. А.Ф. Иоффе. Дипломную работу защищал в Лаборатории ядерных реакций академика Г.Н. Флёрова (Объединенный институт ядерных исследований, г. Дубна, Московская обл.). В качестве инженера-физика работал в исследовательских центрах и на производстве. Преподавал физику в вузах Санкт-Петербурга. Автор ряда научных публикаций в журнале Академии наук СССР «Ядерная физика».
С детских лет увлекается фотографией, литературой и философией. Его фотоработы и статьи публиковались в журнале «Рублев» (2001, № 2, с. 72–76), газетах «Комсомольская правда», «Гатчинская правда», «Гатчина Инфо», на сайте club.foto.ru. Отдельные материалы подписаны псевдонимами Олег Максимов и 2004Олег.
Проживает в городе Гатчина Ленинградской области.
На фото Олег Михайлович с четвероногим другом Гошей.
Михаил Куни и незаконнорожденный Сева Казачков
Потом, несколько позже описываемого события, возникнут догадки. Что именно так, почти необратимо, повлияло на студента физико-механического факультета Ленинградского политехнического института им. Калинина? Психологические ли опыты Михаила Куни, на которых Сева присутствовал, а может публичное безрезультатное стояние на коленях перед однокурсницей, которой он так неожиданно предложил свою руку и измученное отсутствием регулярной любви сердце? Или все эти и другие события просто случайно сложились в умопомрачительный удар?..
Как бы там ни было, но по студгородку прошла информация о выступлении в актовом зале Политеха некоего Михаила Куни с какими-то психологическими опытами, и что это будет нечто такое-эдакое!
 |
| Афиша Михаила Куни. Художник Михаил Гордон, 1963 год |
Студенты-физики 1960-х были знакомы с редкими публикациями о якобы существующей телепатической связи между живыми существами и даже растениями. Они читали о Вольфе Мессинге, который на публичных выступлениях демонстрирует способности, похожие на телепатические. Поэтому сообщение о предстоящем выступлении Михаила Куни, демонстрирующего необычные интеллектуальные и психологические возможности человека, упало на благодатную почву, хотя эта «почва» и ничего не брала на веру, и настроена была ко всяким чудесам весьма критически.
Зал был полон. На сцене стояли: стол, стулья, четыре странные черные грифельные доски размерами примерно 1×1 м. Странные, потому что у каждой сзади была изогнутая ручка наподобие той, которой заводят автомобиль. Была еще одна доска с прикрепленной на ней большой географической картой СССР.
На сцену вышел импозантный мужчина лет пятидесяти в строгом темном костюме, при галстуке… Сосредоточенное тщательно выбритое лицо с тонкими, даже несколько хищными чертами. Темные длинные ухоженные, аккуратно подстриженные волосы. Перстень с большим камнем на длинном пальце, неторопливая речь. Никакой назидательности, никакого самопиара. Естественен, уважителен к аудитории, убедителен, никакого занудства…
Михаил Куни (далее М.К.) ни разу не назвал свои опыты телепатическими. Он говорил о том, что у людей есть такие способности, о которых они даже не подозревают. Развивая их целенаправленно, можно добиться невероятного улучшения памяти, реакции, работоспособности… Для нас, студентов-физиков, это было актуально, потому как объем информации, ежедневно вливаемый в наши «черепки» на лекциях, превышал, казалось бы, все разумные пределы творческого усвоения.
М.К. предложил собравшимся делегировать человек семь на сцену для контроля за чистотой опытов. Внутренне я не верил во все эти как бы супервозможности, потому как никогда и ни у кого из моих знакомых ничего подобного не наблюдал. Я вообще считал, что с вопросами веры надо идти куда подальше — в церковь, например. Поэтому я решил подняться на сцену и лично убедиться в том, что всё это ловкие фокусы и ничего более.
Демонстрацию своих возможностей М.К. проводил от простого к более сложному. Несколько студентов проводили М.К. за кулисы и остались там с ним. Мы в это время выложили из карманов всякую дребедень, которая составила в итоге штук 30–40 разных непредсказуемых предметов.
Наконец из-за кулис «этапировали» М.К. Я внимательно смотрел на его напряженное лицо. Резко приблизившись к столу, демонстратор как бы сканировал в течение примерно пяти секунд выложенные в беспорядке случайные предметы. Так же резко отвернулся от них, громко и быстро перечисляя всю эту наличность, которую мы только и успевали отодвигать от еще не названной. К моему удивлению, ничто не было забыто. Ни одной ошибки! Такое «предисловие» впечатляло.
На географической карте в отсутствие М.К. мы прокладывали маршрут из города А в удаленный от него город Б. Задача М.К. состояла в том, чтобы, не задавая никаких вопросов, повторить наше «путешествие» по карте, назвав начальный и конечный пункты маршрута. Взяв за руку одного из «машинистов», он попросил его сосредоточиться на задании. При этом как-то нервически водил его рукой над картой, улавливая своими чувствительными пальцами-сенсорами реакции на эти беспорядочные перемещения. Фактически, уже тогда, в 1963-м, М.К. являл собой точнейший живой образец будущего детектора лжи! И в этой демонстрации М.К. безошибочно выполнил наше задание! Зал бурно аплодировал…
Одно из испытаний предложил я, когда М.К. в очередной раз изолировали от публики за кулисами. В заднем кармане моих брюк лежала тонкая записная книжка. Я выбрал формулу на одной из страниц. Сначала М.К. должен был определить того из нас, кто был автором задания. Потом ему следовало достать мою записную книжку и назвать выбранную формулу. Последовательность выполнения задания была записана на листе бумаги, вложенном в конверт. Конверт заклеили.
 |
| Запись в блокноте Олега Мрачковского, весна 1963 года |
Меня он вычислил моментально. Взял своими чуткими пальцами за запястье и попросил сосредоточиться на задании. Чтобы не подсказывать ему дальнейшие действия, я пару раз сделал легкие ложные движения рукой, но М.К. меня в этом уличил… Единственное, что он не смог выполнить в задании, и честно признался: «Я ничего не понимаю в формулах… Прочтите, пожалуйста, эту формулу сами!» Распечатали конверт. Задание было в точности исполнено!
Как я помню, рука его была какая-то невесомая, легко подвижная, чем-то напоминающая безынерционный маятник. А подушечки пальцев были настолько нежны, что казались лишенными кожи, как бы бесплотны…
Одно из заданий состояло в том, чтобы М.К. отыскал в этом большом зале человека, у которого в его отсутствие был спрятан некий предмет. Точно так же, взяв за руку исполнителя, он быстро прошелся по залу, нашел человека, нашел предмет… Затем М.К. честно объяснил публике, что тут не было никакой вожделенной телепатии. Просто (!) его чуткие пальцы улавливали малейшую реакцию «водителя», который, не ведая того, сам вел демонстратора к заданной цели.
 |
| Михаил Куни перед вращающимися досками |
Нам, студентам, простота этого «просто» демонстрировалась ежедневно на лекциях, и мы знали ее истинную цену!.. Когда на вопрос студента, откуда как-то вдруг появилась на доске та или иная формула, аудитория слышала «простой» ответ профессора, что эта формула получена в результате… несложных преобразований! Домашняя проверка этой «несложности» иногда занимала у нас битый час!..
Самые впечатляющие демонстрации были сначала с двумя, а потом и с четырьмя (!) досками. На каждой из них мы записывали мелом четырехзначные пары цифр, которые надо было в уме сложить, и сообщить результаты. Студенты с большой скоростью вращали эти доски, ожидая выхода из-за кулис М.К. Глядя на эти вращающиеся доски, я абсолютно НИЧЕГО не мог на них разглядеть!
Из изоляции контроль доставил М.К. С расстояния метра три он сканировал взглядом сначала одну доску, затем другую… Это заняло у него секунд по 6–7 на доску. Я при этом неотрывно смотрел на лицо М.К. Оно было влажным от сильного напряжения. На висках вздулись синие вены. Глаза, казалось, сейчас взорвутся от страшного напряжения. М.К. резко наклонился в сторону досок, выдвинув левую ногу вперед, как перед прыжком…
Он резко отвернулся от досок, уверенно называл результаты на каждой из них. Студенты, теперь уже на неподвижных досках, «вручную» суммировали цифры. Один из результатов не совпал с названным. М.К. это скорее удивило, чем расстроило. Он подошел к «непослушной» доске и тут же уличил студента в ошибке... Зал был в восторге!
Потом на этих вращающихся досках М.К. таким же образом считывал и извлекал в уме корни 3-й степени из четырехзначных чисел. Чтобы проверить правильность результата, пришлось сбегать за математическими таблицами Бронштейна и Семендяева.
На дворе была весна 1963 года. Никаких электронных калькуляторов не было еще и в помине! В магазине канцелярских товаров можно было купить, если повезет, настольное механическое счетное устройство, прозванное студентами «железным Феликсом». Оно напоминало небольшую швейную машинку с короткой ручкой. При работе это чудо издавало жуткий треск, лишая сна обитателей соседних комнат студенческой общаги.
Пока мы с помощью этих самых таблиц проверяли названный результат, М.К. рассказывал про аддитивную память (умение четко фиксировать и извлекать из сознания визуальную информацию) и про то, как ее развивать. Тренировками, и еще раз тренировками!..
М.К. охотно отвечал на вопросы из зала. О возможности существования телепатии откровенно сказал, что некоторые указания на ее существование, вроде бы, есть, но это предмет серьезных будущих исследований.
Вопрос: Сколько времени Вам потребуется для изучения иностранного языка?
Ответ: В зависимости от сложности языка от одного до трех месяцев. Но если потом им не пользоваться, то он быстро забывается.
Вопрос: Ваш перстень усиливает Ваши способности? В нем какая-то чудодейственная сила?..
Ответ: Перстень мне подарили во время гастролей в Индии. Это память о дарителе…
На прощанье мы задали Михаилу Куни коварный заранее заготовленный вопрос: может ли он назвать несколько пар цифр, которые он складывал на вращающихся досках в начале своего выступления? Примерно через час после той демонстрации (!) М.К. безошибочно назвал и пары цифр, и результаты их суммирования!
 |
| Михаил Куни приглашает студентов к доскам |
Увиденное и услышанное на выступлении Михаила Куни, произвело на нас очень сильное впечатление. Наш житейский оптимизм, вера в собственные, еще не вполне известные возможности, взлетели до небес! Хотелось поскорее добраться в студгородок, в общежитие, проверить свои аддитивные и телепатические способности… Чем черт не шутит, как говорится!..
В общаге подошел приятель, который поделился изумлением:
— Слушай, наш камрад Казачков сегодня чудит целый день! Днем при всех бухнулся на колени перед сокурсницей, просил выйти за него замуж, и немедленно… А если она не согласится, то угрожал сигануть с этажа. Пытались обратить все в шутку… Еле-еле уволокли его подальше от окна!
Вечером после ужина Сева рассказывал, что он… незаконнорожденный сын того самого Куни, который сегодня давал концерт! Мы просто обалдели… И не шутил ведь! Все по-серьезному… Ты-то сам, что думаешь?..
В нашей комнате, стены которой и все остальное было прокурено на глубину саперной лопатки, сладко спал уставший однокурсник Толик. Беззвучно остывал его «железный Феликс». В трехлитровой банке, заполненной доверху окурками, заканчивал сизым дымком свой короткий век последний чинарик.
 |
| Анатолий Карнышев за арифмометром «Феликс». Общежитие ЛПИ, апрель 1967 года. Фото О. Мрачковского |
Стараясь тихо дышать, я собрался с силами и впился взглядом в давно не мытую и не стриженную голову спящего приятеля. Я представлял, что у спящего ужасно чешется нос, но — никакой реакции! Потом я мысленно пытался заставить приятеля перевернуться на другой бок — ноль… Вспомнив, что утро вечера мудренее, я улегся и моментально уснул.
Ни свет ни заря приперся из профилактория с букетиком невзрачных цветов Сева Казачков.
— Слушай, камрад!.. Составь мне компанию, поддержи. Тут недалеко. Подруга одна, другая… Хочу цветы подарить, повидать, предложение сделать… Вчера меня тут одна унизила при всех… Слыхал наверное?.. И этот Куни с его потрясными опытами!.. Если бы все знали, поверили, кто я ему, и кто он мне… Сева не шутил.
Зачем-то вспомнилось: сам погибай, а товарища выручай! Мы с Севой шли по утреннему слегка весеннему Лесному проспекту, изредка перекидываясь малозначащими фразами. Как-то не к случаю было бередить ему душу вопросами о его темном происхождении и причастности к Михаилу Куни. Мы подошли к заветному севиному подъезду, поднялись на этаж.
— Я встану за тобой, а ты позвони, — попросил меня камрад.
Открылась дверь, и на пороге показалась симпатичная девушка. Поверх халатика был надет фартук, на ногах шлепанцы. В руке у нее была шумовка.
— Вам кого? — обратилась она ко мне.
Из-за моей спины выдвинулся Сева с букетиком.
— Это я… Здравствуй, Света!..
Нечасто увидишь, с какой невероятной скоростью может меняться выражение женского лица от вопросительности до абсолютного неприятия.
— Я же тебе уже сколько раз говорила, Сева, чтобы ты не приходил, что я замужем… Или мне позвать мужа, чтобы он спустил тебя с лестницы!..
Дверь захлопнулась. Почему-то подумалось: Сева-Света, Света-Сева… Ощущалась какая-то созвучность имен, гармония, а по сути…
— Ты уж извини, камрад, что так!..
Сева как бы с лица спал. Его берет сполз на ухо. Он положил свой блеклый букетик цветов на порог захлопнувшейся двери, что уже напоминало не сватовство, а погребение.
После этого случая Сева Казачков исчез. В отличие от нас, иногородних, жил он дома, в Ленинграде. Никогда и никого домой к себе не приглашал. Говорили, что при таком папе, как Михаил Куни, заниматься науками Севе, скорее всего, стало неинтересно. И что, возможно, Сева теперь колесит с папой по стране в качестве его ассистента. Кто-то слышал, что Севу якобы лечат в закрытом медицинском заведении от умственного помрачения. И что причиной тому стало фатальное наложение событий: переутомление учебой, безответная любовь и потрясшие его сознание невероятные человеческие возможности в исполнении Михаила Куни…
 |
|
Студенты физико-механического факультета Третий слева — Олег Мрачковский. Студгородок, весна 1967 года |
Прошли годы… Но что касается телепатии — все по-прежнему: вроде как что-то и есть, хотя с другой стороны, и кто его знает…
Аддитивная память, несомненно, существует. Сужу по себе: вот камрада Севы рядом нет, а его как бы и вижу, и слышу... Вот только на мои вопросы он не отвечает… Может, обиделся, что я не поверил тогда, в начале весны 1963, его незаконнорожденному родству с Михаилом Куни. Да и было ли оно? Хотя… «Всякое бывает, камрад», — как любил витийствовать Сева.
г. Гатчина, Ленинградская обл.
Начало весны, 2013 год