Товарищу Шехтману, человеку и фонтану
5 мая исполнилось 100 лет со дня рождения Якова Моисеевича Шехтмана, человека уникальной цирковой профессии «человек-фонтан».
Передо мной пожелтевший от времени листок, на нем — стихи. Немного неуклюжие, но искренние и добрые. Цирковой артист И. Фридман написал их к полувековому юбилею своего друга и коллеги Якова Шехтмана:
И нас это многих в том возрасте ждет.
Когда я с тобой первый раз повстречался,
Ты был мускулистым, весь в мышцах живот.
Флик-фляков1 штук десять на месте исполнив,
Ты в жанре другом сразу мог заблистать.
Желудок водой до отказа наполнив,
Ты мог человеком-фонтаном вдруг стать.
Ты с юности ранней был в этом способен:
Десятками пил за стаканом стакан.
Затем на руках ты стоял, сделав боген2,
Гигантской струей выпуская фонтан.
Так годы промчались и путь свой немалый,
Назад оглянувшись, увидишь ты вновь.
И это неплохо бы было, пожалуй,
Чтоб в жилах бурлила, как в юности кровь.
Пусть жизнь твоя будет полна словно чаша,
Но только полна не воды, а вина.
И все, как один, за тебя, милый Яша,
Бокалы свои мы осушим до дна!
5 мая 1962 г.
г. Ленинград
С тех пор миновало еще полвека. Яков Моисеевич ушел из жизни 18 лет назад, и теперь уже очень немногие помнят его имя. Сегодня, в день столетнего юбилея факира, я расскажу о предпринятых попытках остановить или даже повернуть вспять процесс забвения. Насколько это удалось, судить вам, уважаемые читатели. Оставляйте в комментариях добрые слова в адрес ушедшего артиста. С одной стороны это станет оценкой проделанной работы, с другой — едва ли не единственной возможностью отдать дань уважения Якову Моисеевичу. Увы, вам не удастся почтить его память цветами на могиле, поскольку точное ее местоположение пока неизвестно. Но не буду забегать вперед...
Поиск по Я.М. Шехтману был начат полтора года назад. Алла Семеновна Санникова, бывшая ассистентка Клео Доротти, однажды в разговоре упомянула некогда проживавшего по соседству Якова Шехтмана. Мне было знакомо это имя. Оно встречалось в мемуарах Э.Т. Кио и в энциклопедии «Цирковое искусство России». Не желая упускать неожиданно подвернувшуюся возможность, я занялся поиском по факиру-фонтанщику. Без проблем отыскал воспоминания Якова Моисеевича в сборнике «Встречи с цирковым прошлым», а также их сокращенную версию в журнале «Советская эстрада и цирк», но вот выйти на родственников Шехтмана не получалось. Первые результаты поиска были отражены в предисловии к публикации на нашем сайте воспоминаний «Человек-фонтан».
 |
| Яков Шехтман — главный персонаж сатирического номера Э.Т. Кио «Разжигатель войны» |
Наконец несколько месяцев спустя все же удалось связаться с внучкой Якова Моисеевича. Зовут ее Светлана Владимировна Гелазарова. Она поведала о череде суровых испытаний, выпавших на долю их семьи в середине последнего десятилетия прошлого века.
В Абхазии, где она жила с мужем, детьми и мамой Мариоллой Яковлевной Волосковой3, разразилась война. В результате Гелазаровы-Волосковы оказались беженцами. Не буду описывать их мытарства, поверьте на слово, горя и лишений они хлебнули вдоволь. Однако, как известно, беда не приходит одна. В результате тяжелой болезни в Боткинской больнице скончался Яков Моисеевич. После кремации прах покойного оставили на временное хранение в крематории Хованского кладбища. Вскоре пошатнулось умственное равновесие его вдовы Анны Ефимовны Павленковой4. Начались странности в поведении — она надолго уходила из дома и однажды пропала окончательно5. Потом умерла Мариолла Яковлевна. Череда несчастий, усугублявшаяся бытовой неустроенностью, привела к тому, что урну с прахом Якова Моисеевича так и не забрали из крематория. Согласно правилам ритуальных учреждений, невостребованные в течение года урны захораниваются в общих могилах. Светлане Владимировне не удалось выяснить место погребения дедушки. Не исключено, что содействие в этом деле окажет общество некрополистов. По крайней мере, я переговорил с его представителем Денисом Шабалиным, и он не считает эту затею безнадежной.
.jpg) |
 |
 |
| Яков Моисеевич Шехтман в разные периоды жизни | Анна Ефимовна Павленкова | |
А теперь о Якове Моисеевиче заговорят те, кто был лично с ним знаком.
Первый в списке Марк Соломонович Местечккин (1900 – 1981), который посвятил факиру несколько новелл в своей книге «Невыдуманный цирк». Книгу любезно предоставила Надежда Александровна Лемберт, сноха недавно скончавшегося эстрадного артиста-мнемотехника Евгения Ильича Михалина.
Из книги М.С. Местечккина «Невыдуманный цирк», 1978, стр. 11–136
Последний факир
Много лет выступал в цирке в почти не существующем сейчас жанре «индийского факира» артист Яков Шехтман.
В совершенстве владея всеми старинными факирскими фокусами, он мог выпить неимоверное количество воды, проглотить живых рыбок и лягушек, чтобы через некоторое время возвратить их невредимыми обратно в аквариум.
Поднесенный к его лицу горящий факел он заставлял пылать самым причудливым бурным пламенем.
Мы познакомились и подружились, когда выпускали в старом Московском цирке обозрение «Лечение смехом», в котором центральную роль исполнял Олег Попов.
Яков Моисеевич оказался не только хорошим артистом, но и славным человеком. Вместе с Олегом Поповым они исколесили многие тысячи километров по разным странам.
Сейчас артист уже на пенсии, но работники цирка получают большое удовольствие, когда он вспоминает свои далеко не обычные факирские истории.
Пивной король
В 30-х годах во время гастролей в Уфе цирк «прогорел», и Яков Шехтман вынужден был работать в кинотеатре, показывая свой номер между сеансами. Однажды после выступления Шехтман зашел пообедать в ресторан, что находился напротив кинотеатра. Там подавали пиво в двухлитровых графинах. За соседним столиком один из посетителей взялся на пари выпить три графина, но это ему не удалось, тогда наш факир предложил пари на любую сумму, что он, делая небольшие паузы, выпьет трехведерную бочку пива. Желающих поспорить нашлось очень много.
Подкатили бочку и насос. Выпив десять кружек, Шехтман делал паузу и выходил. Все шло хорошо, но он, как подобает факиру, был непьющим и, к сожалению, стал пьянеть, но все же выпил бочку до дна. Все угощали удачливого факира.
Проснулся Шехтман утром в пустом ресторане. Стулья сложены на столах.
Как вы себя чувствуете? — спросил официант.
Хорошо,— ответил факир.
— А мы вчера ваше пиво нашли в коридоре в большом баке и... продали.
Во время гастролей в Ташкенте администрация устраивала в городском парке вечер огней.
Для выступления на вечере Якову Шехтману требовалось много керосина, но в то военное время достать керосин было чрезвычайно трудно.
Иногда продавали керосин на базаре, но на этот раз его и здесь не нашлось. Артист был вынужден спросить у одной женщины, где можно купить керосин. Она глубокомысленно посоветовала заменить керосин дровами.
Не могу, — возразил факир, — я лечу керосином язву желудка.
Я тоже страдаю язвой желудка, — заинтересованно заявила женщина. — Расскажите, как вы лечите?
— Я ежедневно выпиваю полстакана керосина натощак и запиваю полстаканом сухого вина. Уже почти здоров, но мне осталось провести лечение еще десять дней.
В знак благодарности женщина открыла в подворотне дверцу какого-то шкафа и налила своему советчику пять литров керосина.
Через год факир снова вернулся на гастроли в Ташкент, забыв об этом случае. Для выступления опять понадобился керосин, и он снова отправился на рынок.
Стоило ему появиться в рядах, где продавали керосин, как к нему бросилась женщина. Целуя и обнимая его, она на весь рынок кричала:
— Вот он, мой спаситель. Язву у меня как рукой сняло!
Факира окружила толпа любопытных. Некоторые предлагали ему деньги за лечение, но он категорически отказывался, советуя всем оставаться верными замечательному средству: полстакана керосина, полстакана вина — и быстро постарался освободиться от почитателей.
Впрочем, что правда, то правда. Несмотря на то, что почти каждый день Шехтман всю жизнь пил керосин, язвой желудка он никогда не страдал7.
Махорочка, махорка...
В 1943 году факир служил солдатом в запасном кавалерийском полку. В это трудное военное время не было подвоза, бойцам не выдавали ни махорки, ни папирос. На рынке продавали махорку, но денег солдаты не имели.
Неподалеку от расположения части находилась нефтебаза, и у факира возник «гениальный план». Он раздобыл трехлитровую банку из-под керосина, зашел в нефтебазу и спросил, нельзя ли напиться.
Старшина пошутил:
Чего тебе — керосин или бензин?
Мне все равно, — ответил факир.
Старшина налил большой черпак керосина. Факир выпил. Ошеломленный старшина подавал ему литровые черпаки еще и еще. Факир поблагодарил и ушел. Продав керосин, он на вырученные деньги купил махорки для солдат своего эскадрона.
Через несколько дней факир решил повторить этот удачный сеанс. Старшина заботливо собрал своих друзей.
— Смотрите, — кричал он, — дурак керосин будет пить! Факир обиделся и отомстил старшине, «выпив» в два раза больше. На вырученные деньги была куплена махорка. Снова задымили огромные солдатские самокрутки, но, когда через некоторое время Шехтман снова пришел за керосином, старшина его выгнал.
Впрочем, вскоре они стали большими друзьями. Это случилось после того, как старшина увидел факира во время концерта и ему очень понравилось его выступление.
А вот еще один эпизод из жизни артиста. Эту историю рассказали родственники Якова Моисеевича. Литературная обработка моя.
Как Яков Шехтман жене изменял
Однажды во время застолья речь зашла о супружеской верности.
Все бы завершилось традиционным пересказом цирковых сплетен и баек про адюльтеры, если бы один из собеседников не задал Шехтману провокационный вопрос: «Дядя Яша, а Вы сами Галине изменяли?»
На прямой вопрос последовал не менее прямой ответ: «Было дело...»
Все затихли, устремив взгляды на Якова Моисеевича в ожидании продолжения. Непонятно было, шутит старый артист или говорит серьезно…
— Случилось это в Японии. После представления мой приятель потянул меня осматривать местные достопримечательности. Побродив по городу, оказались мы на улочке красных фонарей. Как выяснилось, не случайно — очень уж хотел мой компаньон приобрести опыт общения с гейшами. И приобрел… Правда, потратился изрядно — услуги гейши стоили 10 тысяч йен.
Тут Яков Моисеевич надолго замолчал.
— Ну, а Вы как же? — не выдержал один из слушателей.
— Где вы видели еврея, который согласится отдать такие деньжищи за проститутку?! Я заплатил тысячу и наблюдал за ними в замочную скважину...
При активном содействии Бориса Давыдовича Шварца и Анатолия Федоровича Жукова удалось связаться с художником-моменталистом Александром Петровичем Алешичевым, который работал вместе с Шехтманом в группе Олега Попова. В настоящее время он проживает в США. Александр Петрович рассказал о событиях прошлого без прикрас и дал уничижительную характеристику бывшему боссу. Впрочем, судите сами.
Кому Шехтман, а кому дядя Яша...
Когда я пришел к соло-клоуну Олегу Попову, мне посчастливилось почти год проработать бок о бок с дядей Яшей. Так я его называл.
Уникальный был артист. Не только по своим физическим возможностям, но и по личным качествам. Добрый, отзывчивый, ранимый… В общем, светлым он был человеком, не в пример Попову.
Пусть это прозвучит странно из моих уст, ведь Олег Попов крестил моего сына, но он никогда не любил своих партнеров, да и вообще никого не любил… Вопреки сложившемуся образу, вне арены «солнечный клоун» был тираном и мизантропом.
Его деспотизм мешал нормальным человеческим взаимоотношениям в коллективе. Не давал он нам по-дружески общаться. Но дядя Яша все же успел рассказать мне несколько историй из своей жизни.
Коверные Яков Шехтман и Аркадий Будницкий В суровые военные годы дядя Яша иногда захаживал на рынок и спрашивал: «Вкусный ли керосин?»
— А ты попробуй, — усмехались торговцы.
Он брал кружку и пробовал. Выпивал одну, другую и, якобы неудовлетворенный качеством напитка, шел в другие ряды. Там представление повторялось. Понятное дело, выпитый керосин потом использовали для бытовых нужд. Так находчивый дядя Яша обеспечивал бедствующих артистов светом и подогретой пищей.
Во время многочисленных гастрольных переездов дядя Яша бывало на спор со случайными попутчиками выпивал ящик пива. Напиток затем — на слив, а деньги — в семью...
В клоунской группе О. Попова разыгрывается реприза «Утопленник». Сам Попов исполняет роль доктора. Выносят утопленника — Шехтмана. Доктор грубо наступает ему на живот, — изо рта бьет живописный фонтан — вода вперемежку с лапшой, капустой, морковью, приправой и прочими непереваренными «деликатесами». Оказывается накануне дядя Яша запамятовал о предстоящем выступлении и плотно покушал. В итоге зрители имели уникальный шанс лицезреть гастрономический фонтан на манеже Московского цирка.
Яков Шехтман в роли подсадного зрителя пьет молоко Напоследок расскажу, как Попов избавился от дяди Яши. Было это в 1972 году. Мы располагались в здании старого цирка, готовились к гастролям в США. Дядя Яша с большим воодушевлением предвкушал эту поездку. Очень ему хотелось перед пенсией взглянуть на «загнивающий капитализм». Но судьба в лице жестокосердного шефа распорядилась иначе. Как-то Попов отправил дядю Яшу во двор сколачивать ящики для переезда. Замечу, что Шехтман был не ахти каким мастером-рукодельником, да и возраст давал о себе знать (ему тогда миновало шестьдесят). В общем, дядя Яша поранил себе руку и с работой не справился. Это послужило для Попова достаточным основанием, чтобы не взять Шехтмана на гастроли. Так и отправился дядя Яша на пенсию, не повидав Америку…
Светлая ему память!
Таковы результаты поисков и общения с людьми, знавшими и любившими Якова Моисеевича.
Кроме того, выяснилось, что Яков Шехтман снимался в кино. На сегодняшний день известно три фильма с его участием:
- 1967 — х/ф «Арена» — эпизодическая роль факира, выпустившего в сторону фашистов струю пламени (см. отрывок ниже на текущей странице);
- 1970 — короткометражный фильм «Представление начинается!» — коверный в группе О. Попова, реприза со стрельбой по шарикам;
- 1972 — телевизионный фильм «Карнавал» — женская роль тети Моти в клоунаде О. Попова с автомобилем.
В заключение скажу, что потомки Якова Моисеевича сохранили связь с цирком. Сейчас на арене выступает правнук факира — замечательный эквилибрист Эдуард Александрович Гелазаров. В прошлом году его блистательной работой могли насладиться зрители телешоу «Минута славы» (фрагмент передачи см. внизу).
1 Флик-фляк (от французского flic-flac — шлеп-шлеп!; хлоп-хлоп!) — акробатическое упражнение, представляющее собой прыжок назад с двух ног, прогнувшись в спине, с последующей промежуточной опорой на прямые руки и приземлением на обе ноги после полного переворота. Для флик-фляка характерны две фазы полета — до и после опоры на руки. Высшее достижение — исполнение 15–30 флик-фляков подряд («в темп») на одном месте.
2 Боген (от немецкого bogen — изгиб, дуга, складка) — положение тела артиста в номерах пластической акробатики, при котором корпус в спине сильно прогибается назад.
3 М.Я. Волоскова — дочь Я.М. Шехтмана от первого брака с Аполлинарией Миновной Катковник. По свидетельству внучки артиста, ее мать нарекли необычным именем Мариолла, поскольку так звали цыганку, в которую в пору своей юности был безнадежно влюблен Яков Моисеевич.
4 А.Е. Павленкова — супруга Я.М. Шехтмана по второму браку. Друзьям и коллегам артиста она известна как Галина, однако согласно паспортным данным, ее звали Анной. Причина несоответствия остается загадкой. Полагаю, корни нестыковки кроются в украинском происхождении Анны Ефимовны, которое позволяет домыслить следующую лингвистическую цепочку: Анна — Ганна — Галина.
5 Через год после исчезновения Анны Ефимовны ее родственников вызвали в районный ОВД и показали небольшую фотографию. На ней был изображен труп неизвестной пожилой женщины. Трудно было опознать Анну Ефимовну, тем не менее, отдельные второстепенные признаки совпадали. Решили, что это она. Как и в случае с Яковом Моисеевичем, место захоронения Анны Ефимовны неизвестно. Вообще, если вдуматься, дикая история... Психически нездоровая женщина не в состоянии найти дорогу домой. Об ее исчезновении незамедлительно сообщено в милицию, однако видимых усилий правоохранительные органы не предпринимают, несчастная погибает. И происходит этот ужас не где-то на бескрайних российских задворках, а в центре столицы… Мало того, действия по опознанию предприняты с чудовищной задержкой, когда невостребованный труп уже кремирован или предан земле. Видимо, в ОВД подоспело время закрывать дела и подбивать статистику… Как говорится, тело зарыто — дело закрыто… O tempora! О mores!
6 Озадачивают иллюстрации к книге, выполненные художником Е.Н. Антимоновой. Складывается впечатление, что она рисовала, не удосужившись прочесть текст и догадываясь о содержании новелл исключительно по заголовкам. Иначе чем объяснить, что факир-фонтанщик вдруг трансформировался в заклинателя змей, а женщина, исцелившая язвенную болезнь посредством употребления керосина внутрь, почему-то прикладывает к голове или даже опрокидывает не себя какой-то неопределенный сосуд. Уж не горшок ли с коброй, который мы видим на первом рисунке?
7 И все же остерегайтесь керосинового целительства. Допускаю, что Яков Моисеевич не страдал язвой желудка, но умер он от рака двенадцатиперстной кишки...
После ухода дяди Яши Шехтмана Олег Константинович предложил мне работать эти репризы.